«Эта проклятая свадебная песня!», «у меня бы чесотка началась, если бы мы это пели на каждом концерте». Кто же так мог говорить о своей собственной песне? А это Роберт Плант о песне «Лестница в Небо». Это одна из самых популярных песен прошлого столетия. Так и давайте попробуем забраться по ней повыше.
В 1977-ом году на борту космических аппаратов «Воядржер-1» и «Воядрер-2», помимо научного оборудования, предназначенного для изучения внешних областей нашей планетарной системы, были установлены Золотые пластинки с записями о Земле. От части это был пиар-ход, чтобы привлечь внимание людей к науке, но это не отменяет красоту замысла. И этот замысел скорее направлен не на иную возможную жизнь, а направлен на нас самих. Это попытка посмотреть на себя со стороны. Попытка абстрагироваться от выдуманных границ. Это напоминание нам о том насколько ценны наши жизни. На Золотых пластинках можно услышать приветствия на 55 языках. Звуки природы. И большая часть пластинки была уделена музыке. Полёт нормальный! Узнаем же, что это за музыка забралась так далеко?
У команды под руководством астронома Карла Сагана, в которую вошли в том числе и дирижёр Мюррей Сидлин и музыковеды Алан Лоцнакс, Роберт Браун и Чу Вен Чанг, была ух какая непростая задачка. Сами по себе аппараты свидетельствуют о нашем научном и технологическом уровне развития. Но команда хотела продемонстрировать для любознательных потенциальных инопланетян еще и нашу эстетическую сторону жизни. И музыка одно из таких средств. Для Золотой пластинки было отобрано 27 сочинений. Классическая музыка была представлена сочинениями Иоганна Себастьяна Баха – Бранденбургский концерт № 2, «Гавот в форме рондо», «Хорошо темперированный клавир»). Музыка Бетховена – 5-я симфония и струнный квартет № 13. «Волшебная флейта» Моцарта и «Весна Священная» Игоря Стравинского. Современная музыка была представлена композициями Чака Берри («Johnny B. Goode»), Луи Армстронга («Melancholy Blues») и песней Слепого Вилли Джонсона («Dark Was the Night»). Остальная часть пластинки включает в себя этническую, фольклорную музыку Перу, Индии, Явы, Японии, Болгарии, Австралии, Африки. В том числе можно услышать китайское произведение для 7-струнного инструмента цисяньцинь, сочинённое 2500 лет назад китайским композитором Бо Я. Также на радость инопланетян есть грузинское хоровое пение чакруло, азербайджанская музыка для волынки, игра на свирели с Соломоновых островов и ритуальное пение из Новой Гвинеи. Вот такая музыкальная палитра показывающая разнообразие наших культур.
Прошло более 40 лет с момента запуска «Вояджеров». Научная программы выполнены и мы теперь больше знаем о физике и эволюции планет. Аппараты минули гелиосферу и продолжают удаться за её пределы.
Что будет если показать Золотую пластинку современному землянину? Будет ли она ему интересна? Что будет если инопланетянин заинтересовавшийся Землей после знакомства с пластинкой прилетит к нам в гости и услышит совершенно другую музыку? Увидит, что классика-то не так уж и в почете? В первую очередь услышит рэп, эстраду и шансон?
Если вы вдруг окажитесь где-то недалеко от Плутона, знайте – где-то там есть пара пластинок с музыкой Баха!
Но давайте вернемся на Землю. И чуть больше чем на век тому назад. Жил-был в Москве прекрасный юноша в то время. Находился он только в начале своего музыкального пути. И он пишет несколько фортепианных пьесок на заказ, чтобы заработать немного денег. Только частными уроками же сыт не будешь. Но одна из этих пьес становится супер-популярной. И в дальнейшем на протяжении всей музыкальной карьеры зритель жаждал от музыканта на бис услышать именно это сочинение. А у самого автора это творение начало вызывать раздражение вплоть до мыслей о том, что лучше бы и не приключилось сочинить это произведение. Эта история про до-диез минорную прелюдию Сергея Рахманинова.
Когда начал погружаться в классическую музыку страдал нонконформизмом. Например, сторонился 8-ой, 14-ой и 23-ей Сонаты Бетховена. Но спустя годы полюбил эти сочинения, но не через знакомство с композитором, а через знакомство с творчеством пианиста Вильгельма Кемпфа.
Мне нравится норвежская музыка и какое моё было удовольствие узнать, что за музыкой Эдварда Грига скрывается творчество Гейра Твейта. Какая радость знать, что за спиной Дениса Мацуева скрываются такие искромётные, одухотворенным пианисты как Николай Луганский, Элисо Вирсаладзе, Аркадий Володось, Алексей Любимов и другие.
Никто из авторов не знает какой же информационный след он оставит. Что станет популярным? А что забудется? И как одно соотносится с другим? Ведь порой забывается то, что автор ценил более всего в своем творчестве, а ценным для других людей становится то, на что автор потратил меньше своих сил. Но что же делать? Отвечу хитом Бобби Макферрина! «Don’t Worry, Be Happy»! А как относится сам певец к своей композиции я уж и не знаю. Но когда я читал московские афиши, читал их с недовольным лицом, потому что постоянно упоминали эту песню и обращали внимание именно на неё, как будто за 30 лет концертной деятельности ничего другого не происходило у Бобби.
В концертной фотографии меня всегда смущал тот момент, что, приходя фотографировать концерт ты делаешь свою работу за счет работы других людей. И независимо от того как ты сфотографируешь концерт твоя картинка будет более интересна аудитории если и сам исполнитель более известен. Но не смотря на это мне более интересно снимать как раз концерты скажем так малого и среднего эвена. В них порой куда ярче чувствуется азарт, свобода и творческий поиск.
Конечно, популярность не исключает гениальности. Но всё же она несёт в себе некоторые риски. Например, такие как возможная зависимость от тенденций, аудитории и прочих внешних факторов.